В больнице Ростова-на-Дону возбудили уголовное дело о нарушении санитарно-эпидемиологических правил, которые повлекли за собой угрозу массового заражения людей. Ранее пациента с коронавирусом лежала в одной палате с больными пневмонией. Предварительно стало известно, что в медучреждении 31 сотрудник находится на изоляции, а врач-рентгенолог заразился вирусом.

Недоработки в ходе проверки обнаружила рабочая группа полпредства президента в Ростовской области. Об этом сообщила пресс-служба полномочного представителя Президента.

К моменту обнаружения коронавирусной инфекции у пациентки в двух корпусах городской больницы № 6 на стационарном лечении находились 52 пациента.  В связи с данным инцидентом в больнице был введен карантинный режим для больных, а также медицинских работников, у всех были взяты тесты на коронавирус.

По поручению полномочного представителя президента России в ЮФО Владимира Устинова, была создана рабочая группа, которая провела проверку в медучреждении.

В результате были установлены нарушения требования биологической безопасности, способствующие внутрибольничному инфицированию опасной вирусной инфекцией сотрудников и пациентов больницы.

В итоге, по факту нарушения санитарно-эпидемиологических правил было возбуждено уголовное дело.

Как сообщалось ранее, в Пермском крае подтверждено 60 случаев заболевания коронавирусной инфекцией. 13 из них – медицинские работники. За прошедшие сутки, по состоянию на 14 апреля, новых случаев выявлено не было.

Уролог московской клиники Илья Халиль, заразившийся коронавирусом, рассказал, как у него проходит заболевание, сколько есть стадий развития инфекции, какие симптомы действительно указывают на COVID и когда нужно вызывать «скорую».

Особенностями течения заболевания врач поделился с «Правмиром».

Я контактировал с пациентом, у которого был коронавирус, около двух недель назад. Был в специальном респираторе, очках и перчатках. Через 7 дней после этого проявились первые признаки: общая слабость, исчезло обоняние.

В прошлый четверг у меня взяли тест, а уже в пятницу поднялась температура. В субботу проба подтвердилась. Интересно то, что у меня не было кашля, а лишь затруднение дыхания в течение нескольких дней. Затем наступил короткий период улучшения, исчезла температура, стало легче дышать. Пару дней назад, после улучшения, снова поднималась температура, вернулась тяжесть в грудной клетке и я был уже готов к более тяжелым симптомам и возможной госпитализации.

Первый период длится от 6 до 10 дней. Держится температура до 37,5 и легкие симптомы: кашля может не быть, легкое недомогание, ломота в мышцах, сонливость  — общие симптомы ОРВИ. Потеря обоняния случается в 35% случаев. Также встречается конъюнктивит — есть предположение, что это зависит от входных ворот инфекции, если, допустим, она попала в организм через слизистую глаз. Он обычно держится 3–4 дня, затем сходит на нет.

По какому признаку можно заподозрить, что у вас не обычное ОРВИ, а новая коронавирусная инфекция? Температура стойко держится 3–4 дня и более. Обычно при ОРВИ температура столько не держится, через пару дней идет на спад. При Сovid-19 она будет стойко держаться на уровне от 37 до 37,5. Может периодически повышаться до 38, на фоне относительно нормального самочувствия.

У большинства моих коллег, кто переносит инфекцию, после 7–8 дней болезни происходит временное улучшение самочувствия — мнимое выздоровление. Проходит температура и большинство симптомов, человек начинает чувствовать себя почти хорошо — еще бы денечек полежал и готов жить обычной жизнью. Период мнимого выздоровления длится до 48 часов, после чего начинается вторая фаза.

Вторая фаза характеризуется сухим кашлем, потливостью, температурой от 37,5 до 38,5. Главный признак — сухой кашель.

Нужно отметить, что у большинства людей заболевание пройдет в легкой форме. У них все ограничится первой фазой и небольшим сухим кашлем. На этом их болезнь закончится.

Если это болезнь среднего течения, то вторая фаза будет с сильным кашлем, высокой температурой.

Если течение тяжелое, то вторая фаза может перейти в третью. Она характеризуется затруднением дыхания. Пациент чувствует одышку, ощущает нехватку воздуха, духоту в помещении, даже если в комнате свежо. Если до этого дошло, надо бить в колокола и звонить в скорую.

Нужно знать, что сказать, чтобы к вам приехали. Вы должны внятно описать, что происходит, напирая на тот факт, что вам трудно дышать. «Кашляю, трудно дышать, не хватает воздуха, становится хуже». Это ключевое — что не постоянно вам было трудно дышать, а что вчера все было хорошо, а сегодня с утра стало хуже, а к обеду еще хуже.

Конечно, люди разные, какой-то диспетчер, например, может не счесть ваш вызов достаточно серьезным и отказать, сказать что-то вроде: «Лечитесь, станет хуже, звоните». Нужно не сдаваться, а позвонить еще раз. Вы попадете на другого диспетчера, и с ним разговор будет другим. Не надо мириться с тем, что вот, раз он сказал, что «скорая» не приедет, значит все. Если человек действительно себя чувствует плохо, нужно добиваться, чтобы скорая выезжала.

Иногда случается резкое ухудшение состояния. Оно характерно для людей старше 40 лет, и чем человек старше, тем больше на это шанс. Человек может неделю ходить, покашливать, у него может быть температура, дискомфорт. А потом случается так называемый «обвал» — резкое ухудшение самочувствия с  затруднением дыхания. 

Вирусная пневмония, о которой все так много говорят, развивается постепенно — очаги медленно растут, что дает остальной легочной ткани приспособиться к изменениям. Пораженный объем — 3 мм, на следующий день 4.5 мм, на следующий — 7 мм. Но когда их размер достигает критической массы — то есть оставшаяся здоровая ткань легких уже не справляется — начинается затруднение дыхания. Пока легких хватает на то, чтобы компенсировать отсутствующую часть, человек может нормально себя чувствовать и даже не подозревать, что у него вирусная пневмония.

Мне сейчас было бы интересно сделать себе КТ, чтобы посмотреть, что у меня происходит в легких при относительно хорошем самочувствии. Я думаю, что у меня все более или менее благоприятно, потому что я могу быстро говорить, быстро ходить и не испытываю одышки.

Но в этом и есть ковидное коварство — не всегда то, что происходит снаружи, соответствует тому, что происходит внутри.

Болеющим дома рекомендован постельный режим, исключение физической нагрузки, обильное питье (не менее 1,5 л воды в сутки). Специализированные препараты можно подключать только по рекомендации врача — их дают врачи скорой помощи или дистанционно при консультации в поликлинике.

Сейчас я чувствую себя хорошо, но расслабляться нельзя. В течение двух недель можно ждать любых признаков. Болею я дома, удаленно получаю консультации коллег, планирую пройти обучение на случай предстоящей работы с больными коронавирусом.

Как сообщалось ранее, в Новосибирске фельдшер скорой помощи заболел коронавирусом. Он работал в спецбригаде и выезжал к пациентам с подозрением на коронавирус. У одной из пациенток тест оказался положительным, медработника отправили на карантин, а через две недели вторичный анализ показал у него наличие инфекции. По словам заболевшего медработника, главная причина – отсутствие необходимых средств индивидуальной защиты.

В Новосибирске фельдшер скорой помощи заболел коронавирусом. Он работал в спецбригаде и выезжал к пациентам с подозрением на COVID-19. У одной из пациенток тест оказался положительным, медработника отправили на карантин, а через две недели вторичный анализ показал у него наличие инфекции. По словам заболевшего медработника, главная причина – отсутствие необходимых средств индивидуальной защиты.

Беседовал с фельдшером корреспондент «Комсомольской правды».

— Дмитрий, знаем, что вы трудились в одной из специальных бригад — тех, что сформированы для пациентов с симптомами коронавируса. Как вы были оснащены?

— На тот момент, когда я работал, то есть до моего карантина, у нас было две инфекционные бригады, состоящие из фельдшера и водителя. Бригады ездили к тем, кто прибыл из других стран (например, из Таиланда) и к тем, кто с ними контактировал. Из оснащения у нас был одноразовый халат хирургический, одноразовая обычная маска, очки, перчатки, антисептик. Но сами понимаете, это — как слону дробина на самом деле, — рассказал фельдшер Дмитрий.

— А маски, говорите, одноразовые?

— Да, у этой маски принцип действия такой, что ты свои бактерии не выпускаешь наружу. То есть я пациента защищал от себя, но сам не защищался от пациента. Я это все знал, но работать некому…. Я знал, что защиты как таковой нет. Ходил, возмущался, чтобы дали респираторы хотя бы. Но на тот момент у них (у руводства — Ред.) якобы не было возможности их купить.

— Много ли было пациентов с симптомами вируса?

— Я свозил в инфекционную больницу человек двадцать. И только у одной пациентки официально подтвердился диагноз.

— Кто — она?

— Приехала из Таиланда. По возрасту входила в группу риска. Остальное — конфиденциально.

— Итак, после ее теста проверили вас?

— Да, выяснилось, что у нее — положительный тест. Моему начальству сообщают, что есть такой пациент, которого привезли сотрудники скорой, и что доктор — контактный, его надо изолировать.

— Как вам сообщили, что ваша пациентка — обладательница коронавируса?

— Я находился дома. Мне заведующая позвонила, все объяснила. Сказала, что на следующий день должен прийти терапевт, взять мазки. Она пришла, взяла, выписала больничный. Я и моя девушка остались на карантине. 10 апреля был последний день карантина — 14 суток прошло — а мне позвонили и сказали, что вторые мазки — «положительные». Приехали мои коллеги, увезли в инфекционную больницу.

— А какова технология тестирования? Вам его проводили дважды?

— Да, сначала берется один мазок. Потом через неделю — контрольный. У меня взяли 6 апреля второй контрольный и 10 апреля позвонили, сказали, что «положительный».

— Переживали, когда узнали?

— Единственное, о чем переживаю: где деньги брать? Моя девушка работает неофициально и она — со мной в инфекционной больнице, потому что контактировала со мной. То есть сейчас у нее нет заработка — никакого. Тоже в медицине работает, только в частной, неофициально. А у нас кредиты и прочее.

— Как там персонал в больнице? Как обстановка?

— Медсестры в противочумных костюмах, в полном экипе, тут все в порядке. У нас здесь — прихожая, тамбур, дверь и потом — бокс. Да, места не много — 5-7 квадратов. Есть душ, туалет, раковина, тумбочка, кровати. Можно переждать в принципе.

— А доставляли вас ваши же коллеги в этой специальной капсуле для инфицированных?

— На момент моей доставки капсула была сломана. По-моему, молния не работала у нее. Коллегу одели во все, что можно. В бахилы, в нарукавники, во все. А мы были в масках и перчатках. Машину после нас обрабатывали.

— А после пациентки, которая приехала из Таиланда, вы еще много успели поработать?

— Ну конечно. Никто же не знал. Бабушку ту 23 марта я увез, а мазки взяли у меня 28 утром, и с этого дня — карантин.

— С кем-то еще вы контактировали?

— Только со своей девушкой. Еще мама продукты приносила, когда мы были на карантине. Но она в дверь позвонила, пакет положила, я в глазок посмотрел, что она ушла — пакет забрал.

— Как вы себя чувствуете?

— Нормально. Один день, или два было немного тяжеловато дышать. Такое ощущение, как будто ты лежишь, а кот сидит на груди. Окно открываешь, и нормально себя чувствуешь.

— Поправляйтесь! И девушке вашей — хорошего здоровья!

— Спасибо.

Кстати, как оказалось, девушка фельдшера тоже работала в «скорой». Но ушла трудиться в частную медицину из-за низкой зарплаты и тяжелого графика.

Как сообщалось ранее, больше половины из обнаруженных в России очагов коронавируса – это вспышки в медучреждениях. Об этом заявила глава Роспотребнадзора Анна Попова. Пи этом только у 7% медработников в рамках пилотного исследования были обнаружены антитела к COVID-19. Массовое тестирование на наличие иммунитета к вирусу среди врачей начнётся с 14 апреля.

Медработники нуждаются в страховании профессиональной деятельности. По закону они все имеют на это право, но по факту застраховать деятельность врача не так просто. Эксперты опасаются, что такой шаг может «расслабить» медиков на рабочем месте, так как они будут рассчитывать на страховку. При этом страховые компании считают это дело «не самым высокомаржинальным», а дополнительные расходы на страхование врачей могут вызвать подорожание медицинских услуг.

По закону все медицинские работники имеют право на страхование, которого по факту нет. Сегодня медики могут застраховать профессиональную ответственность лишь в добровольном порядке и исключительно за свой счет, государственных мер защиты в этом смысле не предусмотрено, передаёт «Республика Башкортостан».

— О необходимости страхования разговоры идут начиная с 2007 года, в прошлом году в Госдуму внесен соответствующий законопроект, но пока результатов нет.

Уголовном кодексе РФ даже нет термина «врачебная ошибка», тогда как в обществе им пользуются весьма активно, автоматически приравнивая к этому понятию любой неудачный результат лечения. Хотя ошибки врачей могут быть самыми разными: тактическими, техническими, организационными, связанными с поведением персонала или ведением документации. Отсутствие системы защиты очень осложняет работу здравоохранения, — считает руководитель регионального Росздравнадзора Динара Гашимова. — Нам нужен закон, напрямую касающийся интересов огромной армии врачей, насчитывающей в своих рядах от 14 тысяч (по данным РМИАС) до 17 тысяч (по информации Башстата) специалистов, работающих в медучреждениях республики. Ведь врачебная деятельность неизбежно связана с риском.

В зоне особой напряженности — хирурги, анестезиологи, акушеры-гинекологи и неонатологи, терапевты, стоматологи, косметологи. Именно им чаще всего достается от «благодарных» пациентов. Да так, что многие специалисты, не желая рисковать ни своей карьерой, ни судьбой, просто уходят из профессии. А студенты все реже выбирают самые востребованные здравоохранением специальности «хирургия» или, например, «анестезиология». По словам преподавателей Башгосмед­университета, школьники, которые хотят лечить людей, боятся идти в практическую медицину. Впрочем, в защите, по твердому убеждению министра здравоохранения РБ Максима Забелина, нуждаются не только врачи, но и все остальные медики, равно как и пациенты вместе с их родственниками.

— Доказать вину врача в той или иной конфликтной ситуации бывает довольно сложно, — признает министр. — И не только из-за круговой поруки в медицине, но и по объективным причинам тоже. А пострадавшие пациенты зачастую не знают, куда идти со своей проблемой, особенно это касается клиентов частных клиник.

Это с одной стороны. С другой — растет поток жалоб населения на врачебные ошибки, некачественную помощь, халатность медперсонала, что еще более усугубляет проблему разрешения конфликтных ситуаций. Как рассказал начальник отдела СУ СК по РБ Марсель Дулкарнаев, в прошлом году жители республики обращались по этому поводу к следователям более 260 раз, хотя всего годом ранее таких жалоб было 175. В 2019 году в суды было направлено 12 уголовных дел, в ходе рассмотрения которых установлена вина 14 сотрудников: 12 врачей и двух медсестер. 38 уголовных дел приостановили, в основном из-за отсутствия в них состава преступления.

— В Уфе медсестра массажного кабинета оставила без присмотра на пеленальном столике ребенка, который упал на пол. В Ишимбае ее коллега вместо клизмы с лекарственным препаратом ввела больному нашатырный спирт, — рассказал представитель следкома. — Все эти и подобные им случаи по-хорошему должны были разбираться на уровне профессионального сообщества. Но заниматься ими вынуждены мы. Потому что больные теряют здоровье, гибнут, а их родственникам в медучреждениях никто не объясняет, как и почему это произошло. Вот они и идут за помощью в следственные органы.

Отчасти снять напряжение с очень актуального вопроса мог бы закон о медиации, то есть мирного решения проблемы с участием третьей незаинтересованной стороны. Да «бы», как говорится, мешает. По словам экспертов, закон не работает, им не пользуются ни пациенты, ни сами медики, которые в тяжелых профессиональных ситуациях тоже не знают, в какую дверь стучать. Словом, необходимость страхования очевидна. Как, впрочем, очевидны и проблемы, тормозящие столь нужную всем меру.

— В перечне полномочий минздрава страхования профессиональной ответственности сотрудников нет, как нет и никакой нормативной базы по этому поводу. Так что без юридической и экономической поддержки государства здесь не обойтись, — подчеркнул Максим Забелин. — У государственных медучреждений источников для страхования не имеется, поэтому в их бюджеты надо включить соответствующие расходы, не подлежащие налогообложению, как это делается в зарубежных странах. Далее, нужны типовые правила страхования, единый независимый орган, который оценивал бы объемы и качество медицинских услуг и делал бы это объективно.

Но даже если разом будут решены все эти непростые вопросы, не факт, что страховые компании бросятся заключать договоры с медучреждениями. Ведь страхование медиков, как выразилась одна из представительниц этого рынка, «не самое высокомаржинальное дело». К тому же дополнительные расходы на страхование могут обернуться удорожанием самих медицинских услуг, о чем уже сейчас предупреждают эксперты. Есть опасения и относительно добросовестности медиков, которые в расчете на страховку могут расслабиться на рабочем месте. Тогда как со стороны пациентов она может вызвать заметный рост обращений и увеличения сумм исков.

И все же решать вопрос, пусть даже такой тяжелый и неоднозначный, необходимо. Тем более некоторые регионы уже начали делать это, не дожидаясь федерального закона. Как рассказала руководитель Медицинской палаты РБ Дамира Сабирзянова, подобный опыт есть в Татарстане, где внедрено корпоративное страхование врачей за счет средств регионального бюджета, ведется работа в Новосибирской, Тюменской, Воронежской областях.

По большому счету врачам и больным делить нечего, ведь у нас одна задача — одолеть болезнь. Мы должны находиться не по разные, а по одну сторону баррикад. Сейчас, когда по всему миру свирепствует коварная и непредсказуемая китайская инфекция, это и происходит. Но война с коронавирусом когда-нибудь закончится, начнется обычная жизнь. И в ней как медикам, так и пациентам для цивилизованного решения неизбежных конфликтных ситуаций очень поможет система страхования. Особенно в условиях современной, стремительно развивающейся медицины, которая открывает невиданные доселе перспективы диагностики и лечения, еще вчера казавшиеся фантастикой. А новые возможности, говорят врачи, это удвоенная ответственность и, вполне возможно, дополнительные риски.

— Врач не должен сидеть в тюрьме, — твердо уверена глава Медицинской палаты республики. — Даже если он совершил ошибку, а все мы живые люди, есть другие меры ответственности.

Страхование профессиональных рисков врачей должно стать обязательным для всех лечебных учреждений вне зависимости от формы их собственности.

Как сообщалось ранее, гендиректор «Факультета медицинского права», юрист в сфере здравоохранения Полина Габай рассказала о том, как правильно страховать профдеятельность врача, как бы работающая система страхования помогла снизить напряжение между пациентским и медицинским сообществами и для чего обычно пациенты или их родственники подают заявления на некачественное лечение в Следственный комитет.

В Волгограде врач подстанции скорой помощи, которую перевели на работу с «особо опасными» пациентами, Ксения Соловьёва рассказала о том, как люди реагируют на медработников в защитных костюмах, называя их «цирком» и «заразными», на какие «жалобы» чаще всего вызывают спецбригаду и думала ли врач об увольнении со «скорой».

Интервью у Ксении Соловьёвой взял корреспондент «V1.RU».

Я окончила Волгоградский медицинский колледж в 2016 году с отличием и сразу устроилась на работу. Был выбор — пойти в школу или уехать на ФАП, но для себя я сразу решила, что будет только скорая. Подала документы в один день, на другой уже вышла на работу. Поначалу, конечно, было страшно, — делится Ксения. — Вдруг на тебя наваливается огромная ответственность. И эта ответственность за самое ценное — жизнь. Приходилось работать и при взрыве в жилом доме на Университетском, и на разных ДТП, пожарах. Но, несмотря на всю сложность работы, за три года я ни разу не подумала о том, чтобы уволиться.

В конце марта нашу подстанцию скорой помощи переформатировали для работы с коронавирусными больными: подготовили специальные машины, врачи прошли обучение, как действовать, как правильно надевать противочумные костюмы. Поначалу было страшно: это всё-таки новая инфекция, и не известно, как она себя поведет. Но сейчас мы уже адаптировались. Есть оборудование, костюмы, — в общем, всё, чтобы мы ощущали себя в безопасности. Хотя, честно сказать, в противочумном обмундировании работать очень тяжело. Не знаю, как мы будем в них в сорокаградусную жару. Ощущение, будто тебя засунули в сауну.

До того, как нашу подстанцию перевели на работу с пациентами, у которых либо подозрение, либо подтвержденный диагноз на коронавирус, я успевала обслуживать по 20–25 вызовов. Сейчас их количество сократилось вдвое, но на каждый мы едем на спецмашинах и в полном противочумном обмундировании.

Люди очень часто на нас специфически реагируют. Одни пытаются снять на камеру из попутных машин. Другие выкладывают ролики с нами в социальные сети, называя нас заразными. В случае с пациентами нам иногда отказываются открывать двери. Так было совсем недавно с одной женщиной, которую мы должны были доставить в больницу. Увидев меня в костюме в окно, она сказала по домофону, чтобы не устраивали цирк и не позорили ее перед соседями. Она так и не пустила меня в подъезд. Пришлось ждать в машине. Женщина спустилась и незаметно сама подсела к нам.

Бывает и такое, что люди вызывают нас ради того, чтобы мы взяли у них тест на вирус. При этом никаких симптомов заболевания у них может и не быть. Они просто с кем-то общались, контактировали и теперь сильно переживают за свое здоровье. Хотелось бы напомнить, что в таких случаях нужно звонить в Роспотребнадзор и вызывать на дом врача поликлиники.

Хотелось бы обратиться к волгоградцам: поберегите себя и своих близких! Когда еще у вас появится возможность посидеть дома и побыть со своими близкими? Отдыхайте ради своего здоровья и здоровья родных людей. Если я как медик вижу на улице гуляющих детей или мам с колясками, подхожу и прошу вернуться домой. В ответ, как правило, слышу: «Мы хотим гулять».

С начала марта я не видела друзей, родителей и дедушку и в свободное от дежурств время никуда из дома не выхожу. Важно понимать, что инкубационный период у этого вируса больше двух недель. Если даже у вас на данный момент нет симптомов заболевания, вы можете уже заражать других. Кроме того, инфекция на поверхностях остается до трех дней. Где гарантия, что вы вышли на улицу и, взявшись за перила или дверную ручку, не подхватите ее? Такой гарантии нет, поэтому единственная возможность избежать заражения — оставаться дома. В том числе ради нас, врачей. Глядя на Москву, где уровень медицины выше, чем в регионах, мне порой становится страшно, что будет дальше у нас.

Как сообщалось ранее, в Якутске в начале апреля медицинские работники пришли к женщине для взятия мазка на коронавирус. Хозяйка квартиры остановила их на пороге и не пустила внутрь, назвав прямыми носителями и разносчиками.

Представитель Всемирной организации здравоохранения в России Мелита Вуйнович заявила, что ВОЗ только предоставляет рекомендации странам, но не настаивает на их применении. По словам эксперта, Россия не пропустила начало распространения эпидемии, поэтому у неё очень хорошие шансы на то, что распространение коронавируса не будет таким же масштабным, как в других странах.

Со специалистом беседовал корреспондент «BBC News».

Би-би-си: В том, что касается эпидемии в России, какая роль принадлежит ВОЗ, насколько вы определяете меры по борьбе с коронавирусом и можете ли настоять на том, чтобы российские власти что-то делали?

Мелита Вуйнович: Общая роль ВОЗ в любой стране, где есть ее представители, четко определена. В России мы предоставляем советы по формированию стратегии или технические рекомендации. Настаивать – не наша роль. Точно так же и в Великобритании – мы не будем настаивать, чтобы власти делали или не делали чего-то. Мы предоставляем рекомендации и вместе оцениваем ситуацию, когда национальная система здравоохранения что-то хочет проверить или обсудить.

Би-би-си: Несколько дней назад вы выражали надежду, что в России эпидемия будет сравнительно небольшой, относительно некоторых стран Европы. Что-то за последние дни изменилось?

М.В.: Мы смотрим на цифры и пока видим примерно одинаковый прирост, для каких-то выводов о процентах и накопленном приросте нам нужна недельная серия наблюдений. Пока что цифры соответствуют хорошему сценарию, в том смысле, что мы не видим резкого, экспоненциального роста. В любом случае, если понятна ситуация с контактировавшими, то – есть хорошие шансы на стратегию, которая позволит вывести на плато кривую заболеваемости. Это главное – сделать так, чтобы график вышел на плато, не поднимаясь.

Би-би-си: Вы доверяете российской статистике о заболеваемости? Многие в России не верят официальным цифрам. У вас есть какие-то другие источники?

М.В.: Это не вопрос доверия или не доверия. У нас есть доступ к данным о смертности. И если вы посмотрите данные за 2019-й и 2020-й, по январю и февралю, вы увидите, что в этом году в эти месяцы умерло меньше людей, чем в 2020-м. Потом по классификации МКБ-10 смотрим не только на пневмонии, но на другие болезни, которые могли бы указывать на смерть, связанную с эпидемией – и тут тоже снижение. То есть нет не только роста, но даже есть снижение, и это нам говорит, что мы не проморгали какую-то неучтенную, скрытую эпидемию, потому что это в любом случае было бы видно.

Би-би-си: Россия идет за остальными странами с эпидемией с некоторым лагом, но многим кажется, что в феврале и марте было потеряно много времени, потому что тестировали мало и медленно и следовательно установление сети контактировавших тоже было недостаточным и медленным. Может ли это влиять на статистику, которую мы видим сейчас?

М.В.: Вообще-то если вы посмотрите на рекомендации ВОЗ по тестированию, то увидите, что важно не просто количество тестов, но кого тестируют и как изолируют. В феврале и марте у России была очень интенсивная политика по идентификации потенциально зараженных, тестированию и изоляции контактировавших и тестированию контактировавших, только если у них были симптомы. В ситуации, когда у вас нет огромного запаса тестов, ВОЗ как раз рекомендует такое. Поэтому нам кажется, что российская система смогла выявить большинство случаев, но как и везде конечно, наверное, есть случаи, которые не выявили, и сейчас рост тестирования как раз выявляет таких. Мы считаем, что таргетированное тестирование было сделано вполне хорошо и это дало стране время для того, чтобы подготовить здравоохранение к эпидемии.

Би-би-си: В соцсетях часто обсуждают связь общего числа тестированных с выявленными случаями. И российская статистика дает одного выявленного на 120 тестов, в то время как итальянская – 1 из 5, а британская 1 из 4. Многим кажется, что это – свидетельство неточности российских тестов. Это так?

М.В.: Нет, я бы не сказала. Во-первых, Россия передала параметры своих тестовых систем ВОЗ в самом начале и никаких особых претензий к тестам по сравнению с тестами в других странах у нас не было. Разница в выявлении определенно зависит от того, на каком этапе передачи инфекции находится та или иная страна. Россия долго находилась в Сценарии 2 – то есть буквально в ситуации завозных случаев. Таких было много, но в целом это все равно были спорадические завезенные случаи заболевания. Затем пошли очаги заболеваний, это уже Сценарий 3 – широкая передача в социальных группах на обширной территории. Это видно в числе новых случаев, но это же видно и в статистике новых тестов. И это тоже отвечает на вопрос, есть ли какая-то скрытая эпидемия, которую вы пропускаете.

Би-би-си: А что за история с очень молодыми пациентами в интенсивной терапии? Все время нам говорили о том, что вирус тяжело поражает пожилых, и вдруг по Москве начинает ходить цифра о том, что 40% людей с искусственной вентиляцией легких – моложе сорока лет. Этим данным можно верить?

М.В.: Я не думаю, что тут речь о ИВЛ. Интенсивная терапия и подача кислорода – это не аппараты искусственной вентиляции, есть разница. Хотя все равно если смотреть по смертности, то в основном там представлен пожилой возраст. Также я с самого начала видела, что в России взят курс на госпитализацию всех тяжелых случаев и лечение в том числе и с подачей кислорода, что опять-таки соответствует методам ВОЗ. Мы верим тому, что сообщают власти, но о коронавирусе много еще не известно, он ведет себя по-разному в разных возрастных группах, но только после того как эпидемия пройдет и будут доступны все исследования, мы сможем говорить, что происходило в каждой возрастной группе.

Би-би-си: В Москве – больше всего лабораторий, больше мощностей для изоляции пациентов. Может такое быть, что реальная картина нам не видна, потому что вне Москвы тестирование слабее и установление контактов – медленнее?

М.В.: Насколько я понимаю, Роспотребнадзор – вертикальная структура с большим количеством персонала “на земле”. Классический метод “стоптанных ботинок” (широкого обхода жителей – Би-би-си) тут работает. Так же он работал и в Сингапуре. Мы считаем, что установление контактировавших после появления новых случаев заражения делается быстро. Хотя надо понимать, что в стране не может быть какого-то одного сценария передачи инфекции. Россия огромна и конечно надо спрашивать о ситуации власти в регионах.

Би-би-си: 26 марта вы заявили, что карантин в России не нужен. Вы не поторопились?

М.В.: Я не говорила, что России не нужен карантин. Я сказала, что карантин – это эпидемиологический термин и он означает, что людей с подозрением на инфекцию надо изолировать. Это термин. Если вы имеете в виду полный локдаун, то в тот момент это не выглядело необходимым. Но такое решение принимает правительство, и центральное, и региональные правительства, потому что у них есть свои оценки риска. Главное – соблюдать режим. Соблюдение – главная мера в борьбе с эпидемией.

Би-би-си: Вам не кажется, что президенту Путину надо было быть более жестким с самого начала, и тогда люди не расслаблялись бы с шашлыками в парках? Что надо было сказать все яснее и жестче с самого начала?

М.В.: ВОЗ считает, что дело властей – оценивать ситуацию и принимать меры, адекватные национальному контексту. Социально-экономическому или культурному. Последующие меры были вполне эффективными. Говорить властям страны “делайте то-то, не делайте того-то” – не дело ВОЗ.

Би-би-си: Вопрос о масках. По всему миру – полная неразбериха в том, что маски могут, а что не могут. У вас есть четкий ответ на то, от чего нас защитит маска?

М.В.: ВОЗ только что опубликовала очередные технические рекомендации, и я бы не хотела их пересказывать, чтобы не ошибиться. Определенно ВОЗ считает, что маски важнее всего для тех, кто работает в здравоохранении, потому что эти люди подвержены риску инфекции гораздо больше и их надо защитить. Маски нужно носить заболевшим, чтобы обезопасить атмосферу вокруг себя. Что касается использования масок остальным населением… ВОЗ призывает страны, где решили, что масками повсеместно должны пользоваться и здоровые люди, внимательно отслеживать ситуацию и смотреть на данные, на потенциальные риски и местный контекст, потому что нужно и обоснование, и данные о том, что это работает. Да, над оценкой таких показателей работает специальная группа, оценивает все данные и все варианты. При нынешнем дефиците масок на рынке оставлять без них работников в сфере здравоохранения – значит плодить реальные проблемы.

Би-би-си: Вы уже говорили, что вы не Нострадамус. И тем не менее: на основании тех цифр и тенденций, которые видны сейчас, можно ли сказать, что в России пик заражений придется на определенную дату?

М.В.: Определенно, сейчас строят много моделей. Но я не только не Нострадамус, но еще и не математик. Россия строит модели, ВОЗ тоже что-то моделирует. Будет пик и будет выравнивание кривой. Вот что нам нужно – выход графика на плато, потому что это будет означать, что система здравоохранения сможет справляться с числом заболевших. Пока что говорить что-то более определенное и играть с цифрами – трудно.

Би-би-си: А какая связь между формой этой кривой и режимом изоляции? Если прирост числа больных будет небольшим, но и вниз не пойдет, означает ли это, что режим изоляции нужно будет ужесточать?

М.В.: Это зависит от оценки рисков и, как я сказала, на это надо смотреть с учетом процентного роста и кумулятивных, накопленных, случаев. И в других эпидемиях основное внимание – к накопленному росту. Сейчас, навскидку, я скажу, что прирост примерно в 15%, что довольно хорошо в сравнении с другими сценариями или экспоненциальным ростом. Но это зависит от многих факторов и за этим надо следить.

Би-би-си: Правильно мы понимаем, что когда будет широко налажено применение тестов на антитела к коронавирусу (позволяет понять, была ли у человека инфекция – Би-би-си), то это позволит как-то возвращать людей на рабочие места?

М.В.: Тесты на антитела определенно используются в научных целях, ВОЗ не рекомендует их в диагностических целях, а только для определения общего иммунитета в населении. И это тоже будет зависеть от политики властей, но мы видим уже как некоторые европейские страны смягчают режим и постепенно открывают экономику, скажем, Австрия или Эстония. Когда мы поймем об эпидемии и о ее развитии больше, то тогда разные страны смогут принять какие-то решения и вернуть людей к работе.

Би-би-си: А что насчет риска повторного заражения. Это исследовано?

М.В.: Исследования идут. Пока что это только отдельные случаи. ВОЗ пристально за этим следит, но пока говорить что-то определенно рано. Большого числа таких случаев мы пока не видим.

Би-би-си: Возможно ли, что ущерб здоровью от заболеваний и явлений не связанных с вирусом – связанных со стрессовыми расстройствами, депрессиями, домашнего насилия – может в какой-то момент превысить ущерб от вируса?

М.В.: ВОЗ очень плотно контактирует с российскими властями и властями Москвы, чтобы они поддерживали общие услуги здравоохранения, которые все равно должны быть оказаны. Надо сделать так, чтобы усилия по борьбе с коронавирусом не вытеснили нормальную работу по охране здоровья. Конечно, нужен баланс. Не только Covid-ом, но и остальными патологиями надо заниматься – и проблемами пожилых, и психическим здоровьем, когнитивными расстройствами на фоне депрессий, реабилитационной работой. Поддержанием физической активности на дому. Я надеюсь, в ближайшие 10 дней мы увидим несколько выступлений по телевидению, где о таких мерах как раз будет сообщено.

Би-би-си: У российского здравоохранения – так себе репутация. Граждане его всегда проклинают, власти, кажется, не помогают, когда “оптимизируют”, сокращают услуги и закрывают больницы. Впрочем, и в других странах сейчас системы здравоохранения не готовы. Вы считаете, что у российского здравоохранения есть какие-то преимущества сейчас?

М.В.: Я не знаю, как воспринимают это граждане, я говорила о том, как важно доносить до них информацию, чтобы они понимали происходящее. Думаю, что в России это делают. Если посмотреть на закрытие больниц, то то же происходило и в других постсоциалистических системах, закрывали не крупные учреждения, а маленькие сельские больницы, которые не могли предоставлять нормальных услуг. Другое дело, что вместо этого надо было предоставлять больше амбулаторных или дистанционных услуг, но это уже надо оценивать по прошествии какого-то времени. В России есть система, есть централизованная стратегия, которая проводится на разных уровнях по всей стране. Система была подготовлена. Сравнивать ее с другими и говорить, что было сделано лучше, чем у других, или могло бы быть сделано лучше, нужно после того, как эпидемия закончится.

Би-би-си: Пару вопросов о лечении или лекарствах. Российские власти в борьбе с коронавирусом тоже тестируют Плаквенил, антималярийное лекарство. Как в этому относитесь? Как ВОЗ расценивает применение антималярийных лекарств в этом случае?

М.В.: ВОЗ учредило систему Solidarity Trial, к которой присоединились 74 государства. В системе оцениваются разные методы лечения и борьбы с коронавирусом. После полной оценки безопасности и эффективности можно будет что-то говорить. Пока что это всего лишь одно из испытаний в этой системе и говорить о результатах рано.

Би-би-си: Что вы думаете о так называемой “гипотезе БЦЖ” (согласно некоторым выкладкам, в странах, где эта вакцинация обязательна, число смертельных исходов, связанных с коронавирусом, меньше). То есть – о том, что каким-то образом прививки БЦЖ повышают иммунитет не только к туберкулезу, но и общий иммунитет?

М.В.: Это тоже надо исследовать – как реагирует иммунная система и что укрепляет ее. Если посмотреть на Китай, то там покрытие прививками БЦЖ составляет 99%, но все равно в Китае была огромная эпидемия. На этой стадии рано говорить, что эта вакцина или какая-то другая на самом деле поднимает иммунитет, эта вакцина для совершенно других антигенов. ВОЗ ответит на такие вопросы во время своих регулярных брифингов, посвященных научным исследованиям.

Би-би-си: Но в 2014-м ВОЗ уже постановила, что вакцина БЦЖ не повышает общий иммунитет. Есть вероятность, что это решение будет пересмотрено?

М.В.: Это вопрос для нашей штаб-квартиры, не для меня.

Би-би-си: Возвращаясь к статистике и цифрам. В США сейчас критикуют Китай и утверждают, что он скрыл реальный размах эпидемии и смертность от коронавируса. И некоторые американские политики заявляют, что ВОЗ знала о таком сокрытии. Было ли умалчивание реальных данных и знала ли ВОЗ о нем?

М.В.: Как я сказала, это точно вне моих полномочий и моей компетенции. Об этом надо спрашивать гендиректора ВОЗ.

Би-би-си: Повлечет ли эта пандемия какие-то фундаментальные изменения в том, как строятся системы здравоохранения в разных странах или все равно все будет зависить от конкретных политиков и конретных экономических обстоятельств?

М.В.: Это – огромная проблема нашего века и цивилизационный вопрос для всего мира. Глобализация позволила вирусу распространится так быстро, создала так много разных сценариев в разных странах и испытывает на прочность все, во что мы как человечество верили. В результате нужно будет смотреть на то, как работают вместе системы здравоохранения разных стран. Отдельная страна не справится с этим в одиночку. Кому-то потребуются из-за рубежа защитное оборудование или лекарства. Кто-то столкнется с наплывом приезжих. В ВОЗ государства-члены уже собирают данные и оценивают их. Понимание того, как быть готовым ко всему, происходит параллельно с борьбой с эпидемией. И сейчас критически важно, чтобы мир осознал, насколько важны медицинские работники – не только сами врачи, но и все, кто занят в этих системах.

Би-би-си: Вы много общаетесь с официальными лицами в России. Мы до последнего времени видели, что они либо не носили маски, либо сидели рядом друг с другом… Вы думаете, их это заботит? Они понимают опасность?

М.В.: Да, абсолютно. Когда я в последний раз была в минздраве, мы точно соблюдали дистанцию в два метра. Сейчас я в основном работаю онлайн, общаюсь с региональным управлением в Копенгагене или штаб-квартирой в Женеве, общаюсь с другими организациями. И уже все делается на удаленном общении. Есть глубинное понимание того, что происходит, и обеспокоенность судьбой людей.

Как сообщалось ранее, президент России Владимир Путин обратился к россиянам в связи с распространением эпидемии коронавирусной инфекции. Он отметил, что полностью сдержать проникновение вируса на территорию страны невозможно, но Россия начала работать на опережение и подключила уже все возможные ресурсы для профилактики и лечения заболевания.

Казанский медицинский университет направил 555 ординаторов на работу в поликлиниках, чтобы разгрузить участковых врачей. Медучреждения выделили им по 0,1 ставки, чтобы можно было работать с пациентами и шёл трудовой стаж. Некоторые ординаторы считают это несправедливым, но отказаться от работы не могут из-за страха быть отчисленными из вуза.

По данным «Вечерней Казани», подобное сообщения появилось в одном из Telegram-каналов.

«Некоторых ординаторов из КГМУ «добровольно» отправили в поликлиники и отстранили от занятий. Заставляют устраиваться на 0,1 ставки. Работать там приходится с высокотемпературящими и иногда с контактными, а платить при этом не хотят, прикрывают это «производственной практикой». А в Москве, например, ординаторы действительно все на добровольной основе и зарплату им платят, как и остальным врачам по 70 – 90 тыс. руб.», – написали в Telegram.

Позже в ответ на это сообщение пришёл другой анонимный комментарий:

«Моя сестра попала под раздачу, понимаем, что они пушечное мясо, мы писали письмо на имя директора, где она проходит ординатуру, но его проигнорировали, а писали из-за того, что сестра сейчас ухаживает за бабушкой – 90-летним ветераном войны. Но! Всем все равно! Более того, средств защиты никому не выдали! А по приказу ординаторов на прием должны сажать только с их письменного согласия, которого нет! Никто не пишет и не обращается, так как боятся быть отчисленными».

Ректор КГМУ Алексей Созинов подтвердил, что направил большинство ординаторов для помощи в городскую систему здравоохранения. Для этого внесли изменения в графике клинической подготовки ординаторов. Сделано это было по просьбе республиканского оперштаба по борьбе с коронавирусом.

«Всего в КГМУ обучаются около 600 ординаторов. Клинический ординатор – это врач, имеющий аккредитацию. То есть это люди, которые дали клятву врача Российской Федерации. Из них сейчас 555 человек работают в 52 клинических организациях. Но не в тех госпиталях, где находятся больные с подтвержденным диагнозом COVID-19. Большей частью это обычные поликлиники», – подчеркнул Алексей Созинов.

Это связано с тем, по его совам, что нагрузка на участковых врачей сильно возросла, а другие заболевания, с которыми обычно приходят пациенты в поликлинику, никто не отменял.

«Врачи не успевают… Безусловно, мы понимаем, что та статистика по COVID, которую мы имеем в Татарстане, говорит лишь о выявленных случаях заражения, а инфицированных несколько больше, и встреча с ними может произойти где угодно: в транспорте, магазине, на работе, даже в семье. Поэтому, когда мы объявили нашим ординаторам о заявке оперштаба, сразу оговорили, что те, у кого есть причина, не позволяющая им участвовать в этой работе, могут отказаться. Таких оказалось 36 человек – люди с хроническими заболеваниями, беременные, женщины с маленькими детьми… Каждый был услышан», – рассказал ректор.

Он добавил, что поликлиники в Казани выделили ординаторам-добровольцам по 0,1 ставки, чтобы молодые аккредитованные специалисты имели право работать с пациентами и у них шел трудовой стаж.

«Одна десятая ставки – это небольшие деньги, несколько тысяч рублей в месяц. Но, безусловно, самоотверженный труд наших ординаторов, когда эпидемия закончится, не останется без внимания. Уверен, мы сможем поддержать их морально и материально», – заверил Алексей Созинов.

По поводу больших заработков московских коллег Созинов уточнил, что в столице такие суммы выплачиваются «только тем медикам, которые работают в госпиталях для инфицированных».

«Конечно, университет и я как ректор несем ответственность за здоровье наших обучающихся. Поэтому отправляя наших ординаторов в казанские поликлиники, мы договорились с управлением здравоохранения Казани, что наши специалисты будут обеспечены всеми средствами индивидуальной защиты – масками, резиновыми перчатками, антисептиками – и пройдут обучающий инструктаж», – заключил Алексей Созинов.

Как сообщалось ранее, власти Москвы решили привлечь к борьбе с распространением коронавируса ординаторов, которые сейчас проходят обучение в медицинских вузах. Глава столичного Департамента здравоохранения Алексей Хрипун направил письмо с соответствующей просьбой ректору МГМСУ имени Евдокимова Олегу Янушевичу.

Больше половины из обнаруженных в России очагов коронавируса – это вспышки в медучреждениях. Об этом заявила глава Роспотребнадзора Анна Попова. При этом, только у 7% медработников в рамках пилотного исследования были обнаружены антитела к COVID-19. Массовое тестирование на наличие иммунитета к вирусу среди врачей начнётся с 14 апреля.

«Сегодня у нас из 74 очагов 55% ‒ это очаги в лечебных учреждениях, к сожалению. Но здесь мы тоже активно работаем, с тем чтобы не нарушить и работу лечебных учреждений и вместе с тем обеспечить безопасность», – передаёт слова Анны Поповой пресс-служба президента России.

Главный санитарный врач страны добавила, что 236 лабораторий Минздрава, 104 – Роспотребнадзора и 70 – частных уже проводят уже до 90 тысяч тестирований на наличие коронавируса в сутки.

«На сегодняшний день нет претензий к качеству работы наших лабораторий, они дают верный результат в 98 процентах случаев», – заключила Анна Попова.

Как сообщалось ранее, компания «Медицинские информационные решения» провела опрос среди врачей в мобильном приложении «Справочник врача» по поводу готовности медучреждений к приёму пациентов с коронавирусом. 55% российских врачей заявили, что медучреждения не обеспечены необходимыми средствами защиты.

Смерть заражённых коронавирусом чаще всего наступает в результате осложнения сопутствующих заболеваний, а вирус лишь ускоряет болезнь. Об этом в интервью «RT» заявила врач-патологоанатом Дарья Ситовская. Она рассказала, к каким изменениям в организме приводит заражение COVID-19 и почему у больных могут возникать проблемы с дыханием.

— Это правда, что коронавирус в первую очередь поражает лёгкие?

— Не всегда. Лёгкие поражаются, как и при гриппе, только при тяжёлом течении болезни. Болезнь же протекает своим чередом, у неё свой патогенез и свои точки воздействия. Это новая инфекция, мы не можем достоверно сказать, какой тип течения для неё нормален. Мы её только изучаем.

Для этой группы вирусов характерно в первую очередь именно альвеолярное повреждение. В альвеолах лёгких, ответственных за насыщение тела кислородом, образуются так называемые гиалиновые мембраны (перегородки, которые препятствуют нормальному газообмену), а сами альвеолы заполняются белком фибрином и отёчной жидкостью.

— Получается, больной с тяжёлой формой коронавируса делает вдох, но не дышит толком?

— Да, именно так. Кровь не насыщается кислородом, и все остальные органы тоже его недополучают. Самый чувствительный к нехватке кислорода — мозг. Человек может терять сознание, а дыхательная недостаточность нарастать. При серьёзных поражениях лёгких — тяжёлом остром респираторном синдроме — требуются уже не аппараты ИВЛ, а методы экстракорпоральной оксигенации, для которых нужен прямой доступ в крупные кровеносные сосуды.

— У патологоанатомов уже есть особые правила для работы с этим вирусом?

— COVID-19 определили как микроорганизм, относящийся к особо опасным (карантинным) инфекциям, таким как чума, холера, сибирская язва, туляремия, натуральная оспа, жёлтая лихорадка. В Санкт-Петербурге большая часть пациентов с COVID-19 находятся в специализированном инфекционном стационаре. Вскрытия умерших от коронавируса должны проводиться в противочумных костюмах, которые потом утилизируют, а помещение обеззараживают хлоросодержащим антисептиком.

— Визуально лёгкие умершего от COVID-19 сильно отличаются от здоровых?

— Лёгкие такого больного лично я не обследовала, но коллеги присылали фото со вскрытий для общего ознакомления. Чтобы врачи понимали, с чем имеют дело. Судя по снимкам и описаниям, лёгкие у умерших плотные, тёмно-красные, безвоздушные, но при этом явно выраженного отёка нет. Предположу, что по плотности они схожи с резиной. Здоровые лёгкие больше похожи на мягкую и эластичную губку для мытья посуды. Стоит отметить, что обратимость изменений зависит от возраста и возможностей конкретного организма. Чем больше сопутствующих патологий (хроническая обструктивная болезнь лёгких, эмфизема, хронический бронхит, бронхиальная астма), тем сильнее повреждение лёгочной ткани.

— Коронавирус является причиной смерти?

— Пока что нет чёткой статистики — у нас в стране, к счастью, небольшая летальность. Вообще же патологоанатомы выделяют три причины смерти: основную, непосредственную и ближайшую. Основная — это COVID-19. Остальные две — сопутствующие заболевания. Чаще встречаются осложнения соматических заболеваний (например, инфаркт миокарда), то есть у умершего пациента были заболевания, которые могли его убить в любой момент. А вирус мог лишь ускорить болезнь, потому что такая инфекция — огромный стресс для организма.

Как сообщалось ранее, компания «Медицинские информационные решения» провела опрос среди врачей в мобильном приложении «Справочник врача» по поводу готовности медучреждений к приёму пациентов с коронавирусом. 42% медработников из четырёх тысяч респондентов подтвердили, что в их больницах выделили места для пациентов с коронавирусной инфекцией. При этом 55% опрошенных заявили, что медучреждения не обеспечены необходимыми средствами защиты.

Национальный центр здоровья детей временно перепрофилировали для лечения несовершеннолетних заболевших коронавирусом. Из-за этого в отделении трансплантологии откладывают плановые операции. Его глава Михаил Каабак считает это оправданной мерой. На апрель выбрали 14 пациентов, которые не могут ждать пересадку дольше. Остальных консультируют онлайн. Врач уверен, что в итоге коронавирусом должен переболеть каждый человек, но карантинные меры нужны для того, чтобы избежать взрывного распространения инфекции.

Об этом Михаил Каабак рассказал в интервью «RT».

— Что сейчас происходит с пациентами вашего отделения?

— К сожалению, дети как болели, так и будут болеть. Но сейчас из-за коронавируса отменяются плановые операции, пациентов выписывают…

— Вы с этим не согласны?

— Плановые операции — это те, которые были запланированы и их можно отложить. Некоторые трансплантации также являются плановыми. Но существуют и экстренные операции, без проведения которых человек либо умрёт, либо утратит качество жизни. Эти операции можно и нужно выполнять, невзирая на коронавирус.

— Как будет строиться работа вашего отделения в таком случае?

— На ближайшие несколько недель мы усилим дистанционное консультирование и сократим очное консультирование. Благо возможности для этого есть практически во всех регионах. У нас 64 ребёнка под наблюдением, которым до конца 2020 года точно нужно сделать трансплантацию. Если не произойдёт несчастья. 42 из них — дети настолько маленькие, что их не берут другие трансплантационные центры. Им надо либо оперироваться у нас, либо погибать. 14 таких детей мы планируем принять в апреле, в период пика эпидемии, потому что отказ в госпитализации, на наш взгляд, будет сопровождаться неприемлемо высокими рисками тяжёлых осложнений.

— Правда ли, что собирались уволить двух врачей из вашей команды?

— Да, это правда, но под давлением общественности увольнения отменены и работа продолжается.

— Как ещё повлияла эпидемия коронавируса на вашу работу?

— Теперь основной причиной потерь трансплантатов и жизни пациентов является инфекция. У нас появился новый патоген, который добавит головной боли. В этой связи особую актуальность приобретают аналитические инструменты, которые позволят нащупать новые комбинации лекарств, позволяющих сохранить максимальное количество жизней. Но эффективное лечение никак не находится.

— Насколько тяжело было говорить родителям, что операция их ребёнку откладывается? 

— Это выстраивание работы. Мы переосмыслили список наших пациентов. Мы выбрали из них тех, кто точно уже не может ждать. Не тех, кто нам удобен или кто желания какие-то высказывает, а именно тех, кто находится под угрозой. Может, даже родители пациентов этой угрозы не понимают. Но мы с врачами, которые на местах в разных регионах, эти угрозы видим. Этих пациентов планируем принять в апреле.

— Что вы в целом думаете про коронавирус и мировую пандемию?

— Технологический уровень нашей цивилизации не позволяет пока в обозримые сроки подобрать эффективное лечение или сделать хорошую вакцину. Пандемия стихнет сама. К сожалению, без нашего участия. Как показывает опыт Китая, эпидемия пошла на спад спустя два-три месяца после её начала. Мы, человеческие существа, в состоянии вырабатывать иммунитет против патогенов, к которым относится и коронавирус. Именно благодаря этому эпидемия пойдёт на спад. Из хороших новостей, касающихся технологических возможностей нашей цивилизации, можно упомянуть анонс появления анализа на антитела против коронавируса. Наши власти обещают, что этот анализ будет доступен в середине апреля.

Сегодня проводятся тесты на РНК: берутся соскобы из носоглотки и ротоглотки и потом смотрят в этих полученных образцах тканей РНК коронавируса. Эти анализы показывают, что у человека есть коронавирус. Но они не показывают действие иммунитета. Именно этим и важен анализ на антитела.

Я думаю, что к тому времени, как этот тест станет доступным, выяснится, что 80% населения имеет хороший иммунитет против коронавируса и можно этим 80% не опасаться заражения. Тогда потихонечку жизнь начнёт возвращаться в нормальное русло.

— Оправданны ли карантинные меры?   

— Конечно, оправданны. Это показывает и опыт Китая. Если не ограничивать перемещение людей, то заражение может развиваться взрывным образом. Пациентов будет настолько много, что многие погибнут, потому что не получат доступ к медицине. Поэтому надо замедлить распространение эпидемии с помощью карантинных мероприятий: пока не станет понятно, что число выздоравливающих, то есть освобождающих койки, превышает число заболевших и ситуация под контролем. Пока эти цифры не придут в баланс.

— А вы сами не боитесь заболеть? 

— Не боюсь заболеть. Считаю, что это неизбежно произойдёт и каждый должен переболеть коронавирусом. Такова единственная история течения этого заболевания. Более того, я надеюсь на то, что эту инфекцию перенесу уже в субклинической фазе в начале весны.

Как сообщалось ранее, после перепрофилирования Центра здоровья в клинику для больных с коронавирусом, врачам из команды трансплантологов Михаила Каабака собирались уволить, а их пациентов выписать или перевести в другие стационары. В самом Центре увольнения отрицали, а в Минздраве пообещали оставить детей и прекратить увольнения врачей.

В Уфе представители коллектива республиканской больницы имени Куватова, которые закрыты в медучреждении на карантин, готовят обращение в прокуратуру. По их словам, здоровые продолжают заражаться от больных, а никаких мер не принимается.

Об этом рассказал юрист сотрудников медучреждения Тимур Уразметов, передают «Аргументы и Факты». Утром 9 апреля он написал о сложившейся ситуации члену СПЧ при президенте России Леониду Никитинскому.

«Затем мне позвонили из СПЧ нашей республики, на словах предложили поддержку. Но пока ничего не происходит. Больница остаётся закрытой, здоровые продолжают заражаться от больных. И первые в группе риска – врачи. Несколько раз врачам давали задание готовить тяжёлых с пневмонией к выписке из отделений, оформлять документы, проводить обследование. Затем отменяют решение. Выздоровевших до сих пор не выписывают. Такой бардак творится в главной больнице республики, которая должна была помогать в борьбе с распространением коронавирусной инфекции. На деле её первой угробили!» – рассказал Тимур Уразметов.

По его словам, главное требование в обращении – привлечь к ответственности руководство медучреждения, которое «допустило преступную халатность, замалчивая вспышку вирусной пневмонии две-три недели и не доносило реальную ситуацию до руководства Республики Башкортостан.

«Врачи который день пашут без отдыха. Отделение неврологии вовсе перепрофилировали в инфекционное отделение. В нём уже 12 больных сотрудников. Тяжёлая ситуация и в гематологическом отделении. Им некогда жаловаться, их завалили работой».

Как сообщалось ранее, в Башкирии 170 пациентов и медработников, закрытых на карантин в больнице имени Куватова в Уфе, получили сомнительный результат теста на коронавирус. Сейчас они ожидают данные повторных анализов.

Глава Башкирии Радий Хабиров призвал главврачей медучреждений, в которых борются с коронавирусом, не обращаться к населению и предприятиям с просьбами о благотворительности. Если что-то нужно, то власти сразу выделят деньги, заверил губернатор.

«Я обращаюсь к главным врачам всех наших больниц и к руководителям медучреждений. Коллеги, у нас очень богатая республика, у нас очень серьезный бюджет. Давайте прекратим побираться. Прекращайте эту историю: дайте мне 50 повязок, дайте мне килограмм огурцов. Нужна помощь, вот обращайтесь к представителю Правительства, сразу выделяем деньги. Мы подрезали многие наши объекты и программы, чтобы у нас были резервы, которые мы в любой момент пустим туда, где нужно.», – передаёт слова Хабирова

Он добавил, что в России государственная медицина.

«И мы, государство, отвечаем за то, чтобы всё было. Да мы не всегда успеваем вовремя всё пополнить. Но у нас нет случаев, где на передовой нет масок или защитных костюмов. Прекращайте эту историю. Это стыдно», – добавил губернатор.

Как сообщалось ранее, компания «Медицинские информационные решения» провела опрос среди врачей в мобильном приложении «Справочник врача» по поводу готовности медучреждений к приёму пациентов с коронавирусом. 42% медработников из четырёх тысяч респондентов подтвердили, что в их больницах выделили места для пациентов с коронавирусной инфекцией. При этом 55% опрошенных заявили, что медучреждения не обеспечены необходимыми средствами защиты.

В условиях эпидемии нужно вести себя так, как будто заражены все, считает заведующий отделением реанимации и интенсивной терапии новорожденных Республиканского перинатального центра Петрозаводска Максим Ткачук. Он уверен, что ещё рано послаблять изоляцию, так как ситуация может кардинально измениться в любой момент. По его словам, люди, которые носят маску, не закрывая нос, способствуют распространению коронавирусу и продлению карантина. «Пока вы носите маску абы как, помните – для вас греется котёл», – отметил врач на своей странице в Facebook.

Вирус теперь не щадит молодых и детей, вплоть до совсем ещё новорожденных крох. Может быть, он каким-то образом изменился, пока летит по всему земному шару, или просто чем больше накапливается количество заражённых, тем больше меняется и лицо статистики.

Рано ещё смягчаться, люди! Мы ещё даже не достигли пика, а система здравоохранения уже чувствует на себе эту нагрузку. Я не говорю, что мы проваливаемся, но ситуация очень серьёзная. Я согласен с тем, что у нас в широтах вирус ведёт себя как будто бы немного иначе. Трудно сказать, с чем это связано. Может как раз с этими мерами изоляции, которые введены. Но не стоит обманываться, что всё проходит мимо. Уверяю, ситуация в любой момент может кардинально измениться, это как пожар в целой роще сухостоя – всё произойдёт настолько молниеносно, что вы не успеете сказать: «Б***Ь!!!» Сейчас новая мода – спросить: «А у кого-либо из твоих знакомых, друзей, близких есть COVID-19?». Поймите, пожалуйста, что когда у кого-то из ваших знакомых мелькнёт этот диагноз, значит, вы уже в зоне риска и может так статься, что дней через пять вам в трахею будут засовывать интубационную трубку, накачают седатирующими и наркотическими препаратами, а потом несколько человек, у нас в основном женщин, перевёрнут вас на живот и вы сыграете с судьбой в «Русскую рулетку», на кону будет переворот обратно на спину, только либо потому что вы поправляетесь, либо потому что в гробу и на полке в печи крематория принято лежать всё же ноздрями вверх.

Около 10% всех инфицированных в мире – это медицинские работники, которые оказывают помощь заражённому населению. Если кто-то осмелится посчитать такую цифру у нас, я бьюсь об заклад, показатель будет значительно выше. Средств индивидуальной защиты (СИЗ) нет, и будут не скоро. Администраторы каким-то волшебным образом умеют определить, в какую больницу поступят COVID+ пациенты, а в какую – нет. Соответственно, в контактную больницу дадут несколько костюмов, а в другую – нет. Однако в условиях эпидемии мы должны вести себя таким образом, будто заражены все, и считать любого пациента потенциально опасным до тех пор, пока не исключим у него коронавирус лабораторными методами ПЦР и/или КТ лёгких. Люди, скупившие маски и носящие их как попало, не закрывая нос в первую очередь, – просто знайте, что в аду для вас отдельный котёл горит и температура в нем стремительно повышается. Мало того, что своей стихийной скупкой всех масок вы оголили медицинских работников, которым эта защита нужна значительно больше, так вы ещё и носите их неправильно, сводя их пользу на ноль. Какую бы причину вы себе не находили для того, чтобы носить хирургическую маску абы как, помните – котёл греется.

А вообще, конечно, я завидую тем счастливчикам, что могут сидеть дома, спать, есть, пить, смотреть и слушать что угодно в любом количестве, играть, заниматься, приводить в порядок то, до чего не доходили руки и т.д. Как человек, не имеющий на это времени и возможности даже в отпуске, я прямо искренне не понимаю того недовольства, которое вызывает самоизоляция. Неужели жизнь настолько пуста? Неужели настолько опостылели те, кто находится рядом с вами – зачем тогда вы с ними находитесь? Кого обманываете? Мы, как нация, вечно кичимся своим институтом семейных ценностей, своей духовностью и прочим. Вот сейчас самое время показать, насколько дорога вам семья! Насколько вы духовно светлы, что можете ограничить в чём-то себя, чтобы помочь кому-то другому! Работа анестезиолога-реаниматолога и сам склад его/её души подразумевает желание помочь ближнему. Зачастую это настоящая потребность – жить не только «в себя», но и помогать окружающим, помогать искренне и по-крупному. Поверьте, если бы так поступали все люди – мир стал бы намного лучше. Сейчас как будто демо-версия идеальной системы взаимопомощи. Оставайтесь дома – и вы уже этим простым поможете каждому окружающему вас человеку. Хотите погулять – устройтесь волонтёром или курьером где-нибудь, вы хотя бы погуляете с пользой для кого-то. Хватит уже этого тотального эгоизма, дайте уже хоть что-то этому миру в конце концов, иначе он полностью съедет с катушек.

Как сообщалось ранее, компания «Медицинские информационные решения» провела опрос среди врачей в мобильном приложении «Справочник врача» по поводу готовности медучреждений к приёму пациентов с коронавирусом. 42% медработников из четырёх тысяч респондентов подтвердили, что в их больницах выделили места для пациентов с коронавирусной инфекцией. При этом 55% опрошенных заявили, что медучреждения не обеспечены необходимыми средствами защиты.

Пандемия новой коронавирусной инфекции спровоцировала серьёзные изменения в системе обязательного медицинского страхования. Меньше недели ушло на то, чтобы Правительство, Минздрав и ФФОМС разработали и утвердили регламент оказания первичной и стационарной медпомощи, который ограничивает право пациента на выбор места лечения. Как эпидемия COVID-19 разрушает и без того хрупкую систему ОМС, разбирался Vademecum.

Структурные изменения и ограничения в системе ОМС наметились уже в марте, вскоре после первого связанного с пандемией летального исхода – у пожилой пациентки с диагностированным COVID-19 оторвался тромб. Правительство РФ тут же и «до особого распоряжения» приостановило Всероссийскую диспансеризацию и профосмотры (распоряжение №710-р). А после объявления президентом Владимиром Путиным первой «выходной» недели, стимулирующей, по замыслу, граждан к самоизоляции, решительность действий продемонстрировал и ФФОМС. Генеральный администратор системы ОМС, можно сказать, сыграл на опережение – разослал в терфонды письмо с рекомендацией «рассмотреть возможность переноса сроков оказания плановой медпомощи в том числе в условиях дневного стационара». Комиссиям по разработке терпрограмм ОМС предложили обеспечить «своевременное перераспределение объемов медпомощи» с учетом изменения маршрутизации пациентов.

Перевести назначение плановых госпитализаций в режим ручного управления первым, по традиции, вызвался Московский городской фонд ОМС, так же письменно предупредивший руководителей медорганизаций о том, что с 1 апреля будет оплачивать только ту плановую медпомощь, которая оказана в Москве по направлению №057/у-04, выданному лечащим врачом по месту прикрепления пациента или региональным органом власти. Исключения были сделаны для случаев лечения по профилям «онкология» и «гемодиализ».

Что это значило? Как пояснили представители государственных и частных медорганизаций, по другим профилям высокотехнологичной и специализированной медпомощи (кардиология, сердечно-сосудистая хирургия, эндокринология) попросту сократятся плановые госпитализации иногородних пациентов. В 2019 году расположенные в Москве клиники пролечили пациентов, застрахованных по ОМС в других регионах, на 26,9 млрд рублей, в 2020-м этот показатель планировался на уровне 35,8 млрд рублей. Причем работали на этот поток и больницы, подведомственные столичному Депздраву, и федеральные центры, и частные клиники вроде АО «Медицина», EMC или центров диализа Fresenius.

«Новый порядок фактически закрыл пациентам возможность получить направление по месту лечения, а по месту жительства сделать это крайне непросто, особенно в нынешних условиях. Предвидя объем средств ОМС, который придется направлять на лечение коронавируса и пневмоний, московское правительство не нашло ничего лучше, чем ограничить межтерриториальные расчеты», – говорит заведующий отделением одной из расположенных в Москве государственных больниц.

Случай лечения COVID-19 в МГФОМС оценили в 200 тысяч рублей, соответственно только подтвержденные в столице по состоянию на 9 апреля 6,7 тысячи случаев заболевания потребуют выделения более 1,3 млрд рублей. И эта сумма будет экспоненциально расти – число вновь заболевших прирастает по стране тысячей с лишним случаев в сутки. И, по оценкам авторитетных экспертов, включая министра здравоохранения Михаила Мурашко, на пресловутое плато заболеваемости Россия пока не вышла.

Вслед за Москвой тарифы на лечение коронавирусной инфекции озвучили и другие регионы – в зависимости от сложности законченного случая лечения ставки варьируются от 60 тысяч до 500 тысяч рублей. Например, в Самарской области тяжелые случаи, требующие применения экстракорпоральной мембранной оксигенации, оценены в 560,4 тысячи рублей. Так или иначе, общероссийский усредненный вариант – 140–200 тысяч.

В МГФОМС отказались комментироватьсвое обращение к медорганизациям, лишь объяснив появление письма неким решением президиума Координационного совета по борьбе с эпидемией при Правительстве РФ. Впрочем, ответственный за внедрение временного порядка плановой госпитализации Минздрав РФ 3 апреля все же обозначил свою причастность к процессу, дополнив ведомственный приказ №198н от 19 марта 2020 года описанием регламента работы медучреждений в условиях распространения коронавирусной инфекции. Дополнения эти в целом копировали модель, разработанную МГФОМС, однако исключений в отношении онкопациентов и нуждающихся в заместительной почечной терапии (ЗПТ) не предусматривали. Затем схему еще раз описало Правительство РФ, утвердив своим постановлением №432 «эпидемические особенности» реализации базовой программы ОМС. А у правительства, как известно, уже были на то все «коронавирусные» полномочия.

Среди определенных ПП №432 новаций – тот же усеченный порядок плановой госпитализации, но все-таки снабженный строгой оговоркой о необходимости оказания «в полном объеме» медпомощи пациентам с онкологическими, сердечно-сосудистыми, эндокринными заболеваниями и нуждающимся в ЗПТ. Значит ли это, что такие пациенты смогут получить помощь без специальных направлений с мест?

Близкий к ФФОМС источник трактует норму так: необходимость получать по месту жительства и прикрепления направления на плановую медпомощь для пациентов с онкологическими, сердечно-сосудистыми заболеваниями, диабетом и хронической почечной недостаточностью постановление исключает.

Схожий по смыслу ответ 10 апреля поступил Vademecum и из аппарата вице-премьера РФ Татьяны Голиковой: «В соответствии с пунктом «в» существующий порядок оказания медицинской помощи указанным категориям граждан не меняется. Им будет оказана медицинская помощь в полном объеме в соответствии с действующими порядками оказания медицинской помощи».

«Но по факту и общий объем плановых госпитализаций, и выдача направлений, и межтерриториальные расчеты однозначно будут ограничены. Этому есть актуальное объяснение: чем меньше перемещаются пациенты по стране, тем проще сдерживать распространениеCOVID-19», – считает источник.

Фактически система ОМС как минимум до конца года утрачивает свое единственное сходство с механизмом, отвечающим страховому принципу «деньги следуют за пациентом». В 2018 году, по данным Аналитического центраVademecum, объем услуг, которые россияне получили за пределами региона, где они застрахованы, превысил 136 млрд рублей. Данных об исполнении бюджетов 2019 года пока нет, но выборочный опрос ТФОМС показывает, что объемы МТР увеличились не только в Москве, где прирост год к году составил 6 млрд рублей. Например, медучреждения Санкт-Петербурга сгенерировали на лечении иногородних на 2,5 млрд рублей больше, чем в 2018-м.

Другое дело, что региональные ОМС-бюджеты и до прихода коронавируса были недофинансированы. По итогам 2019 года терфонды задолжали по МТР тому же МГФОМС порядка 13 млрд рублей. В конце февраля 2020 года и в Минздраве признали дефицит терпрограмм в 28 субъектах. Подготовить «дорожные карты» по устранению этих провалов региональные власти должны были до 1 июля.

Теперь же у регионов появляется легитимная возможность ограничивать поток МТР, не прибегая к практике недоказуемого и ненаказуемого сдерживания выдачи направлений.

«Практически все иногородние пациенты поступают к нам на лечение без направлений из своего региона. Законодательство на разных уровнях, начиная с 323-ФЗ и 326-ФЗ и заканчивая приказом Минздрава №406н, позволяет пациенту получить направление от его лечащего врача, а не по месту прикрепления, где он такое направление, особенно в другой регион, скорее всего, не получит», – объясняет руководитель одной из частных клиник.

Такая практика распространена и в госмедучреждениях.

Исторически сложилось так, что выдать направление по форме №057/у-04 могло любое медучреждение, располагающее объемами ОМС на амбулаторно-поликлиническую помощь, пусть даже несущественными. Эту нишу ПП №432 до конца 2020 года прикрывает, определяя тем, что оплата первичной медико-санитарной помощи, оказываемой в амбулаторных условиях, осуществляется по подушевому принципу за прикрепленное население. А за медпомощь, оказанную иногородним пациентам (по МТР) и местным неприкрепленным застрахованным, платить будут только в том случае, если клиника входит в специальный перечень, утвержденный региональными властями. Как пояснили опрошенные руководители медучреждений, речь идет о реестре медицинских организаций, участвующих в реализации терпрограммы ОМС.

И если еще вчера порядок включения в реестр был заявительным, то теперь процедура отдана в руки регионального Минздрава.

Более того, региональные власти до конца года наделены беспрецедентным правом по своему усмотрению увеличивать «сроки ожидания оказания медицинской помощи в плановой форме» с оглядкой на рекомендованное ФФОМС перераспределение объемов в пользу борьбы с коронавирусом.

Внес COVID-19 свои правки и в актуальную повестку нового руководства ФФОМС. В списке приоритетных задач, поставленных перед назначенной 13 марта на должность председателя фонда Еленой Черняковой, значилась расшивка неплатежей в МТР. Опрошенные руководители федеральных и частных медучреждений, а также два близких к фонду источника подтвердили, что решать эту проблему регуляторы намеревались посредством создания в бюджете фонда обособленного сегмента, так называемого 86-го региона. Однако проект документа, подготовленного еще в бытность Натальи Стадченко главой ФФОМС, дальше анонса поправок к 323-ФЗ и 326-ФЗ пока не продвинулся. В любом случае, тяжкая тема сдвинута коронавирусом аж на январь 2022 года, и пока Елене Черняковой предстоит разбираться с другими, не менее проблемными секторами системы ОМС.

Чернякова, проработавшая последние 10 лет в Минфине, позвала к себе заместителем Ольгу Митрофанову. В ведомстве Антона Силуанова коллеги курировали сложный и дорогой – почти 15 млрд рублей – IT-проект «Электронный бюджет», имеющий целью создание базы, объединяющей данные Минфина, Минтруда и внебюджетных фондов для сбора и систематизации разрозненных финансовых сведений, автоматизации и прозрачности бюджетных процессов. Как говорит источник в Минфине, всеобъемлющей интеграции пока не случилось.

Как сообщалось ранее, Институт соцполитики НИУ ВШЭ провёл исследование о том, как влияет пандемия коронавируса на институты социального страхования. В результате специалисты спрогнозировали снижение доходов внебюджетных фондов, в том числе и Федерального фонда ОМС из-за сокращения взносов в связи с потерей работы у населения и роста расходов у регионов.

В Башкирии 170 пациентов и медработников, закрытых на карантин в больнице имени Куватова в Уфе, получили сомнительный результат теста на коронавирус. Сейчас они ожидают данные повторных анализов.

Всего в больнице находятся порядка 600 пациентов и 500 медиков. Её закрыли на карантин из-за пяти подозрений на COVID-19 у врачей. Всего было проведено 1168 тестов: 170 из них оказались сомнительными, 998 – отрицательными. У всех, чей первичный тест показал наличие коронавируса, взяли повторный анализ, чтобы подтвердить или опровергнуть заболевание, передаёт пресс-служба Минздрава региона.

Пока в Башкирии официально подтверждены 40 случаев заражения новой инфекцией.

Как сообщалось ранее, компания «Медицинские информационные решения» провела опрос среди врачей в мобильном приложении «Справочник врача» по поводу готовности медучреждений к приёму пациентов с коронавирусом. 42% медработников из четырёх тысяч респондентов подтвердили, что в их больницах выделили места для пациентов с коронавирусной инфекцией. При этом 55% опрошенных заявили, что медучреждения не обеспечены необходимыми средствами защиты.

Замглавы Москвы по вопросам соцразвития Анастасия Ракова заявила об увеличении количества пациентов с коронавирусом в Москве. Число больных в тяжёлой форме также возросло.

По её словам, количество больных пневмонией по сравнению с прошлой неделей выросло более чем в два раза – с 2,6 тысячи случаев до 5,5 тысячи.

«Вместе с ростом тяжёлых больных резко увеличилась нагрузка на столичное здравоохранение. Сейчас наши стационары и служба скорой помощи работают на пределе», – передаёт слова Раковой пресс-служба оперштаба по коронавирусу в Москве.

В Москве на данный момент зарегистрированы 6,5 тысячи больных коронавирусом.

Как сообщалось ранее, директор Института фундаментальной медицины и биологии КФУ Андрей Киясов считает, что необходимо усилить меры и ввести полноценный карантин, чтобы остановить распространение коронавируса. Иначе может заболеть столько человек, что не хватит ни врачей, ни аппаратов ИВЛ, ни больничных коек для оказания помощи всем пациентам.

Директор Института фундаментальной медицины и биологии КФУ Андрей Киясов считает, что необходимо усилить меры и ввести полноценный карантин, чтобы остановить распространение коронавируса. Иначе может заболеть столько человек, что не хватит ни врачей, ни аппаратов ИВЛ, ни больничных коек для оказания помощи всем пациентам. При этом, по его словам, коронавирус уже не исчезнет никогда: кто-то переболеет и приобретёт иммунитет, а в ком-то вирус будет существовать, не вызывая болезни, но периодически заражая других.

Об этом он рассказал в интервью «БИЗНЕС Online».

— Андрей Павлович, как ученые оценивают ситуацию с коронавирусом? Все ли меры, предпринятые властями России и Татарстана, адекватны такой неординарной ситуации?

— Сложность в том, что человечество еще не сталкивалось с таким вирусом. Нет переболевших два, три года или десять лет назад. Значит, нет людей с приобретенным иммунитетом. Нет вакцинированных и нет вакцины. Нет адекватной, с доказанной эффективностью, противовирусной терапии. Вирус быстро передается от человека к человеку. Главная особенность состоит в том, что этот вирус поражает легкие, и поэтому огромному количеству заболевших одновременно может потребоваться аппаратная поддержка дыхания. Если мы будем продолжать гулять по магазинам, добираться до работы общественным транспортом и контактировать с коллегами, то мы можем получить такое количество заболевших, что не хватит ни врачей, ни аппаратов ИВЛ, ни больничных коек, да и много чего другого, что необходимо, чтобы вылечить больного COVID-19.  С моей точки зрения, все меры, предпринятые властью, адекватны. Можно было бы даже раньше начать. А сейчас я ввел бы более жесткие меры, то есть полноценный карантин, иначе мы не остановим распространение коронавируса и вместо китайского и японского сценария развития событий получим итальянский вариант.

— Институт фундаментальной медицины и биологии КФУ подключился к работе над вакциной против коронавируса?

— Да, в КФУ и конкретно в нашем институте в лаборатории профессора Альберта Ризванова активно ведутся работы по созданию вакцины против коронавируса. Сама вакцина в нашем институте будет получена в мае, до августа будут проведены доклинические исследования на мышах. Но надо понимать, что, даже если вакцина появится завтра, это не поможет вылечить больного. Человечество столкнулось с совершенно новой инфекцией. Кто-то переболеет и приобретет иммунитет. Надеюсь, что большинство из нас этот вирус обойдет стороной. Но он никуда не исчезнет. Все, вирус пришел, пришел надолго и будет циркулировать среди людей! Будут те, в ком вирус будет существовать, не вызывая болезнь, и эти люди будут периодически «вбрасывать» его в окружающее пространство. Поэтому, чтобы предупредить масштабную вспышку инфекции в будущем, нужна вакцина. Человечество стареет, количество людей из группы риска увеличивается. Нужны не только меры гигиенической, но и биологической профилактики.

— Вы говорите о поиске антивирусных препаратов? В каких направлениях ученые ищут лекарственные средства против COVID-19?

— Стратегия поиска лекарственных средств для лечения и профилактики коронавирусной инфекции развивается в нескольких направлениях. Первое — это разработка вакцин. Второе — поиск способа обмана вируса муляжами — «калитками» не на поверхности клеток, а вокруг. Растворимые формы АПФ2 (ангиотензинпревращающий фермент, мембранный белок — прим. ред.), то есть муляжи, заставят вирус отвлечься на них и снизят вирусную нагрузку на клетки, защитив таким образом легкие. Третье — попробовать сломать не «калитку», а проход через нее. По-научному, это ингибирование сериновых протеаз, то есть белков, по которым вирус идет как по дорожке, внутрь клетки, открыв замок «калитки».

Четвертое — это разработка новых, белковых, блокаторов АПФ2 для борьбы с COVID-19. Здесь самое интересное. Для лечения гипертонии активно ищут пищевые белки, то есть белки в составе нашей еды, которые блокируют или подавляют АПФ2. Около 13 процентов всех белков обычного куриного яйца составляет овотрансферрин. Он содержится не в желтке, а в белке, обладает антибактериальными, противовирусными и противогрибковыми свойствами. Кроме того, он является пищевым белковым блокатором АПФ2.

— Старые добрые антибиотики никак не помогут нам в борьбе со смертельными вирусными заболеваниями типа COVID-19?

— В последнее время в документах Всемирной организации здравоохранения название «антибиотики» заменили на более правильное определение этой группы лекарственных веществ — «противомикробные препараты». Микробы или бактерии — это клеточные формы жизни. У них нет такого ядра, как в клетках нашего организма, но есть ДНК с наследственной информацией и маленькие органы — органоиды, которые позволяют им существовать автономно, было бы только питание вокруг. Бактерии размножаются, как и клетки нашего организма — из одной бактерии при делении образуется две, из двух — четыре, и так до бесконечности. Основные противомикробные препараты могут нарушать процесс деления бактерии или работу органоидов, которые синтезируют бактериальные белки, а некоторые делают «дырки» в оболочке этих безъядерных клеток. Бактерии — это клеточная форма жизни, но безъядерная, поэтому их называют прокариоты, то есть доядерные. Мы с вами эукариоты — ядерная форма жизни. В наших клетках ДНК лежит внутри конверта ядерной оболочки.

Вирусы — это вообще неклеточные формы жизни. У вируса есть только оболочка, окружающая нуклеиновую кислоту. Нуклеиновая кислота — это «шпаргалка», где написана структура белка оболочки вируса. У вируса нет специальных органоидов для выработки своих вирусных белков. Для этого вирусы используют клетки организма-носителя. Вирусы — внутриклеточные паразиты. Вирус проникает в клетку для размножения, чтобы из одного себя сделать сотню подобных. Внутри клетки вирус теряет свою оболочку. Из одной копии нуклеиновой кислоты образуются сотни одинаковых копий-шпаргалок. В зараженной клетке-хозяйке с этих шпаргалок синтезируются вирусные белки. Они окружают многочисленные новые вирусные нуклеиновые кислоты. Внутри клетки образуется сотня вирусов. Клетка, переполненная вирусами, не может нормально функционировать и погибает. Сотни вирусов выходят на свободу, чтобы заселиться и размножиться в новых клетках.

— Почему вирус SARS-CoV-2 выбрал человека для своего размножения?

— У каждого вируса свои любимые клетки-хозяйки. Есть вирусы, размножающиеся внутри бактерий, — их называют бактериофаги. Есть вирусы, размножающиеся исключительно в клетках растений, а другим подавай клетки животных. Внутри многоклеточного организма вирусу нужны не все, а только избранные клетки: вирус гепатита размножается только в клетках печени, вирус иммунодефицита человека — в лимфоцитах Т-хелперах. Для каждого вируса любимой является та клетка, у которой есть «калитка», через которую вирус может проникнуть внутрь. Для SARS-CoV-2 такой «калиткой» является АПФ2. Этот фермент относится к ренин-ангиотензиновой системе, регулирующей обмен натрия и артериальное давление. Натрий и артериальное давление связаны как нитка с иголкой. Поэтому одна из рекомендаций в борьбе с сердечно-сосудистыми заболеваниями и гипертонией — это уменьшение потребления соли, то есть хлорида натрия. Натрий задерживает воду в организме, увеличивается объем циркулирующей крови, значит, повышается давление крови.

Ренин-ангиотензиновая система досталась нам не для гипертонии. Наши предки часто страдали от ранений и кровопотери. Поэтому нужны были механизмы повышения артериального давления после потери крови, чтобы наш предок мог добраться до укромного места и спрятаться от врагов или хищников. Как же это работает? Около каждого клубочка в почках на кровеносных сосудах есть клетки, чувствующие концентрацию натрия и артериальное давление. Если падает давление или снижается натрий, околоклубочковые клетки выбрасывают в кровь фермент ренин. Рен — это почка, а ренин — фермент из почки. Ренин расщепляет белок ангиотензиноген до ангиотензина-1. С кровью первый ангиотензин попадает в сосуды легкого, где его ждет АПФ2. Первый ангиотензин изменяется и становится вторым (ангиотензин-2). У ангиотензина-2 две функции — заставить мышечные клетки артерий сократиться и дать команду надпочечникам выбросить в кровь гормон альдостерон. Последний заставит почки задержать натрий в организме. Оба механизма повышают артериальное давление.

— Почему коронавирус вызывает вирусную пневмонию?

— В ренин-ангиотензиновой системе АПФ2 находится на мембране клеток, выстилающих кровеносные капилляры легких. Но до них вирус не добирается. Кроме капилляров, АПФ2 есть в клетках альвеол легких. Альвеолы — это наполненные воздухом мешочки, через стенку которых происходит обмен кислорода и углекислого газа. С воздухом, а значит, и с вирусом, в случае заражения контактируют два типа эпителиальных клеток альвеол. На плоских, через которые происходит обмен газами, нет АПФ2. На кубических, которые вырабатывают сурфактант, чтобы стенки альвеол не слипались, есть АПФ2. Через эту «калитку» коронавирус попадает в кубические альвеолярные клетки. Когда клетки погибают, в эпителиальной стенке альвеол появляется «дырка». Через «дырку» плазма крови попадает в альвеолу, она заполняется жидкостью, жидкость не позволяет воздуху заполнить альвеолу, нарушается газообмен. Если развивается дыхательная недостаточность, аппарат ИВЛ помогает заполнять легкие больного кислородом до того момента, пока организм сам не восстановит целостность эпителиальной выстилки альвеол.

— Статистика по Китаю показала, что процент заболевших мужчин выше, чем женщин. Как это можно объяснить?

— Вернемся к «калитке». Ген АПФ2 находится в половой Х-хромосоме. У женщин две Х-хромосомы. У мужчин одна хромосома Х, а другая — Y. Теперь представим себе, что бывают гены, из которых получаются хорошие «калитки», а другие дают сломанные «калитки». Если их ровно половина, то 50 процентов мужчин очень восприимчивы к заражению. В этом же раскладе у женщин будет другая картина. Только у одной трети будет высокая восприимчивость, как у мужчин. Еще одна треть будет с двумя Х-хромосомами со сломанной «калиткой». Когда же одна хромосома с хорошей, а другая со сломанной «калиткой» — это третий вариант развития событий для женщин, и здесь может работать вариант инактивации одной из хромосом. Так чаще всего и бывает, что из двух Х-хромосом лишь одна активна. Поэтому среди заболевших меньше женщин.

— Почему чаще и тяжелее болеют люди старшего возраста?

— Здесь опять все связано с «калиткой» для вируса. Ученые показали это на мышах. АПФ2 бывает не только на клетках, выстилающих капилляры и альвеолы в легких. Этот белок был обнаружен в клетках почек, сердца и головного мозга. В ходе внутриутробного развития его много в почках, после рождения — в сердце и мозге. В легких он появляется постепенно, а в зрелом и преклонном возрасте, когда в других органах его концентрация снижается, в легких увеличивается и достигает максимальных значений. Это ответ на вопрос, почему чаще. На вопрос, почему тяжелее, могу предположить, что собранный в течение жизни букет заболеваний не способствует быстрому избавлению от вируса.

— Почему большинство тяжелобольных имеют сопутствующую гипертонию?

— Да, почти 24 процента случаев тяжелого течения заболевания наблюдаются у гипертоников. Но есть и парадоксальные данные. У курильщиков и бывших курильщиков процент тяжелого течения был ниже, чем у не курящих. Только не надо сразу бросаться курить! Может быть, курильщики просто не дожили до момента, когда они могли заразиться коронавирусом. Чисто теоретически можно еще предположить, что у курильщиков попадающий в дыхательные пути дым вызывает усиленное выделение мокроты. Вирус, оседая на мокроте, не успевает добраться до «калитки» на мембране клетки альвеол. Отхаркиваемая мокрота попадает через пищевод в желудок, а там, как и в кишечнике, практически нет клеток с «калиткой» для коронавируса. Кстати, в рекомендациях по лечению и профилактике COVID-19 встречается назначение лекарственных веществ, усиливающих образование и отделение мокроты.

Вернемся к гипертонии. Логическая цепочка очень простая: если много АПФ2, то много образуется ангиотензина-2, и развивается гипертония. Раз много АПФ2, то много «калиток» для SARS-CoV-2, и даже единичные вирусы могут быстро найти место входа внутрь клетки. А теперь самое интересное. Для лечения гипертонии используют различные препараты, но среди них есть блокаторы АПФ2. Они, как одеяло, покрывают АПФ2 сверху и уменьшают продукцию ангиотензина-2. Это эффект против гипертонии. Нельзя исключить, что, блокируя АПФ2, лекарства против гипертонии одновременно прикрывают «калитку» для коронавируса.

Как сообщалось ранее, кардиолог-реаниматолог московской горбольницы №15, которую переоборудовали под лечение пациентов с коронавирусом, Ирина Ильенко рассказала, что борьба с болезнью похожа на войну, потому что каждая смена – это вызов профессионализму, эго и выносливости врача. Каждый раз уходя с работы, врач не знает, здорова ли она и не станет ли следующим пациентом своей же реанимации. Она уверена, что если количество пациентов резко возрастёт, то оборудования и персонала не хватит на всех больных.

В Башкирии пациенты республиканской клинической психиатрической больницы в рамках занятий по творческой реабилитации начали шить марлевые повязки для медработников закрытой на карантин РКБ имени Куватова в Уфе.

Об этом сообщил главврач медучреждения Тагир Гизатуллин.

«В обычном режиме пациенты под руководством инструкторов занимаются тут творчеством – рисуют, шьют, лепят и много другое.  А сейчас, в непростое время, наш коллектив объединен одной важной задачей – защитить республику от распространения COVID-19. Например, в наших мастерских сейчас шьют марлевые повязки для коллег из РКБ им. Г. Г. Куватова», – рассказал Тагир Гизатуллин в своём Instagram.

По его словам, в больницу Куватова уже отправлено 500 первых повязок, скоро будет готова «вторая партия».

«Уверены, что наши повязки смогут защитить врачей и медсестер от вируса, а душевная теплота, с которой шьются эти простые изделия, защитят от негативных эмоций», – подчеркнул главврач.

Главный внештатный специалист по инфекционным заболеваниям Минздрава Ставропольского края Ирина Санникова скрыла от руководства поездку в Испанию и не отбыла положенный двухнедельный карантин, продолжив ходить на работу. Сейчас она госпитализирована с подозрением на коронавирус, а все, кто с ней контактировали, изолированы. МВД завело в отношении врача уголовное дело о халатности и сокрытии информации.

Об этом сказано в рапорте правоохранителей, передаёт РБК.

Ирина Санникова – профессор кафедры инфекционных болезней и фтизиатрии Ставропольского госмедуниверситета. С 6 по 9 марта она без ведома руководства выезжала в Испанию, а, согласно распоряжению, сотрудники должны информировать проректора по международной и межрегиональной деятельности обо всех заграничных поездках, в том числе и личных.

После возвращения в Россию врач-инфекционист вышла на работу, не отправившись на положенный двухнедельный карантин. В процессе работы она контактировала с группой из 13 иностранных студентов, а также с 11 работниками кафедры, где она преподает. Все они сейчас изолированы.

«В действиях Санниковой есть признаки составов преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 237 УК России (сокрытие или искажение информации о событиях, фактах или явлениях, создающих опасность для жизни или здоровья людей, совершенные лицом, обязанным обеспечивать население указанной информацией) и ч. 1 ст. 293 УК России (халатность, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей, если это повлекло причинение крупного ущерба или существенное нарушение прав и законных интересов граждан)», – сказано в рапорте.

Как сообщалось ранее, компания «Медицинские информационные решения» провела опрос среди медработников в приложении «Справочник врача». Почти все из них отметили, что получили информацию о коронавирусе, но им не предоставили диагностические комплексы. Более 90% опрошенных назвали самой эффективной мерой борьбы с вирусом – изоляцию инфицированных.

Минздрав России прокомментировал сообщение о том, что россияне стали скупать аппараты для искусственной вентиляции лёгких. В ведомстве отметили, что это бесполезно в личном пользовании, так как для работы аппарата нужно дополнительное оборудование и врач-реаниматолог.

Об этом сообщили «РИА Новости».

«Кроме ИВЛ, для лечения тяжелой пневмонии требуется применение дополнительных медицинских технологий, которые применяются исключительно в условиях отделений реанимации и интенсивной терапии», – сказано в сообщении министерства.

В ведомстве добавили, что государственные медучреждения полностью укомплектованы аппаратами искусственной вентиляции лёгких.

Как сообщалось ранее, вице-премьер России Татьяна Голикова заявила, что в России есть 40 тысяч аппаратов ИВЛ, а в регионы отправлено 427 тысяч тест-полосок для выявления коронавируса.